Белая гвардия (2005)

Автор пьесы «Дни Турбиных» Михаил Афанасьевич Булгаков родился в мае 1891 года на Воздвиженской улице в Киеве, в котором происходит действие этой пьесы. К этому стоит прибавить, что бабушка со стороны матери, Анфиса Ивановна, часто гостившая в их доме, носила фамилию Турбина — родовое имя, занимавшее важнейшее место в молодых замыслах Михаила Булгакова.

В марте 1918 года автор будущего романа «Белая гвардия» и пьесы «Дни Турбиных» возвращается в Киев, чтобы заняться частной врачебной практикой. Полтора года, что он провёл в Киеве, были отмечены вихрями гражданской войны. Позднее Михаил Булгаков писал, что насчитал в Киеве той поры четырнадцать переворотов, десять из которых он лично пережил. «В 1919 году, проживая в г. Киеве, последовательно призывался на службу в качестве врача всеми властями, занимавшими город.» — отметил Михаил Афанасьевич в 1936 году в анкете для Большого театра. Известно, что ему удалось избежать службы и в армии Петлюры и в Красной Армии, но в качестве врача попал в составе Добровольческой Армии на Северный Кавказ.

В 1920—1921 годах во Владикавказе Михаил Булгаков окончательно осознал, что он прежде всего не врач, а литератор и в конце 1921 года оказывается в столице большевиков, красной Москве. Гражданская война стала для писателя тем золотым запасом жизненных впечатлений для литературного фундамента, на котором можно было создать свои произведения. Главное, чем он войдёт в литературу 20-х годов, будет создаваемый им по ночам роман «Белая гвардия» и возникшая на его основе пьеса «Дни Турбиных».

Режиссёры молодой части труппы Художественного театра проницательно угадали в недопечатанном журналом «Россия» романе «Белая гвардия» таившуюся в нём пьесу. Представленная впервые 5 октября 1926 года пьеса «Дни Турбиных» имела ураганный успех и навсегда стала визитной карточкой Булгакова-драматурга. Главрепертком объявил было молодому драматургу войну и запретил «носящую политически вредный характер» пьесу с «идеализацией белой гвардии», но лояльная позиция наркома просвещения смогла поправить дело. Однако в марте 1929 года Главрепертком снял спектакль с репертуара. В 1932 году по личному соизволению генсека пьеса «Дни Турбиных» была возвращена на сцену.

И вот спустя почти восемьдесят лет в 2005 году пьеса «Дни Турбиных» в постановке того же (и не того же) МХАТа зафиксирована в форме телеспектакля, в очень спорном жанре.

Существование пьесы невозможно рассматривать вне политического и исторического фона того времени, в котором она существует на сцене театра. При создании романа (и соответственно пьесы) Михаил Афанасьевич ориентировался на толстовскую традицию исторического романа «Война и мир» и старался быть вне идеологии, несмотря на то, что создавал её в большевистской России с её однозначной идеологической однопартийной политической платформой.

Сергей Женовач создавал свой спектакль в демократической России с её многопартийным плюрализмом платформ и идеологий. И этот политико-исторический контекст современной постсоветской России не может не отражаться на постановочной концепции и зрительском восприятии телеспектакля Любови Тимофеевой «Белая гвардия».

Режиссёр современной театральной постановки углубляет акцент автора пьесы на конфликте уютного Дома и мятежного Города. Быт персонажей пьесы выходит на первый план, создавая то притягательно театральное поле зрительского внимания, ради которого и существует этот вид искусства. Зрительский отклик создаёт ту тонко уловимую взаимосвязь актёрской игры и театрального зала.

Тёплые человеческие интонации «актёрского спектакля», не претендующего на яркие театральные режиссёрские открытия и потрясения, подчёркивают скорее универсальную природу разлома и распада революции и гражданской войны, а не российскую его локальность с разными политическими силами от Белого движения до Красной Армии.

В актёрском ансамбле (где выделяется яркий неожиданный «малоправдоподобный» Лариосик в исполнении Александра Семчева) так же главенствует эта тема разлада привычного уклада жизни с его устоявшимися привычками, поэтому так разительно отличается данное, местами даже по человечески юмористичное, прочтение пьесы от её советской киноэкранизации 1976 года, в которой ясно прочитывается трагедия краха Белого Движения.

Моё мнение — неплохо.

6 из 10